Очнулся я в состоянии необычайной легкости и свежести. На часах было час дня. Вокруг меня были все те же 4-5 человека народу. Подошла улыбающаяся хирургирша, я почему-то удивился, что её узнал и зачем-то назвал её по имени. Она меня тоже узнала, и сказала, что всё прошло отлично. Меня перевезли в другую комнату, где еще раз убедились, что это я. В данном случае, я понял их тактику, что они хотели понять соображаю ли что-нибудь уже или еще. Я точно знал, что мне только что делали и это их радовало. Не знаю, сколько я там пробыл, говорили что в палате мест нет и поэтому придется ещё поторчать в реанимации.
Наконец перекатили меня в палату, мест так и не было, поэтому пришлось разместить меня в ВИП одиночке с видом из окна. Тут же прибежала медсестра, чтобы померить давление и задать те же вопросы. Я опять исправно отвечал, но на вопрос “Где ты?” я с первого раза ответить не смог. Пришлось несколько раз переспросить, какие единицы измерения она имела ввиду. Только после того, как она объяснила, что вопрос о местонахождении в пространстве и времени, я решился ответить, что я в UBC Hospital. Ответ был правильным.
В дальнейшем эта же медсестра приходила каждый час, мерила давление и уже вместо тех же вопросов, спрашивала как сильно болит. Болело совершенно никак. Часов в 6 принесли еду. Еда была ровно такой же, как у Air Canada, т.е. никакой. Зато меня впечатлил столик, о котором я мечтал уже полтора года. К вечеру медсестра сменилась на другую такую же. Она тоже прибегала каждый час, и когда я сказал, что немного заболело, немедленно выдала мне 4 тайленола-3 и 2 морфия и проследила, чтобы я съел всё. Ночью принесла ещё столько же, я послушно съел. Потом принесла еще столько же, я опять послушно съел, но спросил не много ли это и что больше всего на свете я боюсь таблеток. Тогда она сказала, что тайленола можно 3 а морфия всё-равно 2.
День 2. Утром медсестра сменилась опять и эта уже согласилась на 1 морфий. Невероятно классные, добрые и отзывчивые медсестры. Это не шутка. Как томские, только немного хуже одеты. На завтрак понятно овсянка. После завтрака пришел физиотерапевт и сказал, чтобы я вставал. Тут до меня дошло, что я всё это время лежал не шевелясь. Как только я шевельнул ногой, то оказалось, что шевелить то ей я не могу и тут же получил свою отказную дозу морфия. Ногу мне расшевелили принудительно и я попробовал на неё встать с помощью ходунков. Получилось не очень. Скелет встал сам по себе, а остальное встало отдельно от скелета. Правильно сказал бы великий писатель: “В человеке всё должно быть прекрасно: и скелет, и тело, и жилы”. Другими словами, скелет норовил выпасть из тела и рассыпаться опять. Физиотерапевт сказал, что может еще рано и придёт после обеда. После обеда я его упросил, чтобы он дал мне привычные костыли. Он посомневался, но дал. На костылях получилось гораздо лучше и я сказал, что хочу идти домой, на что он ухмыльнулся, отключил меня от капельницы и повел испытывать на лестницу, где я конечно впечатлил его давно приобретенными навыками. Но он всё-же ухмыльнулся опять и переспросил, не хочу ли я остаться еще на день. Я точно не хотел. Он опять ухмыльнулся и выдал мне 3 ваучера на физиотерапию по месту жительства. А коленочникам дают 12.
На дорожку медсестра скормила мне еще один морфий. Через пол часа мы уже ехали на такси домой. Ехать час, к концу езды меня уже корчило от боли на каждой кочке. Из такси еле выбрался и с трудом доковылял 10 метров до дома. Дошло, почему ухмыльнулся физиотерапевт, зачем меня хотели подержать в госпитале еще день и зачем капельница. С собой выписали опиоид Трамадол и растворитель крови. Боль неумолимо нарастала, но опиод помог как-то полузаснуть.
